Добрыня Никитич

ДОБРЫ́НЯ НИКИ́ТИЧ — герой рус. былинного эпоса. В перечне богатырей следует за Ильей Муромцем. В образе Д. Н. и сюжетах о нем значит. архаич. начало (фантастически быстрый рост; осн. подвиг — змееборство; превращение его колдуньей Маринко в тура и последующее освобождение от колдовства и др.) выступает в трансформиров. формах. Д. Н. — персонаж эпической истории: он сын рязанского воеводы; выполняет поручения князя Владимира (возвращает похищенную Змеем княжескую племянницу; вместе с Василием Казимировичем принуждает татарского царя выплатить дань Владимиру; мирит Илью Муромца с князем и др.); служит на заставе в дружине Ильи Муромца. Герой былинного сюжета на тему мирового фольклора — "Муж на свадьбе своей жены" (здесь он вступает в конфликт с Алешей Поповичем, склоняющим к браку его жену, и с князем Владимиром, выполняющим роль свата). В типологич. плане Д. Н. близок Одиссею. Попытки иссл. идентифицировать Д. Н. с реальным ист. лицом, упоминаемым в летописях, — дядей Владимира Святославовича воеводой Добрыней — и на этой основе соотнести былины о Д. Н. с летописными свидетельствами о крещении новгородцев и о женитьбе князя на полоцкой княгине остаются слабо аргументированными гипотезами.

Имя Д. этимологизируется, видимо, на двух совершенно разных хронологич. уровнях. Древнейшее значение связано не с корнем Добр-, а с фонетич. сходными корнями *dobr- / *debr-, связ. с обозначением дна, глубины, пучины (с родств. корнями связаны иногда и обозначения змееподобных персонажей разных индоевроп. традиций), это хорошо согласуется и со странной связью Д. с водой (в противоположность Маринке, чье отчество Игнатьевна отсылает к теме огня, она связана со Змеем Горынычем, к-рый производится не только от гор, но и от глагола гореть, как и Горыня) связью, не лишенной опасности (запрет на купание в реке, змееборство на берегу в результате этого запрета). В триаде богатырей Д. играет "среднюю" роль в т. ч. и соединит. Триада богатырей диахронически связана (хотя ни в коей мере полностью генетически не выводится из нее) с триадой существ змееобразных и демонических — Горыня, Дубыня, Усыня. По существу имя Д. оказывается чуть ли не фонетич. вариантом Дубыни (связано с тем же кругом значений и даже образовано тем же суффиксом — ыня-, представленном и в топониме Перынь (ср. Перун). Все три богатыря борются с чудовищами и, как правило, со змеями, но в таком поединке персонажи часто меняются признаками (ср. "безножие" Ильи и т. п.), так что вполне вероятно, что богатырская триада унаследовала нек-рые черты куда более архаичного типа.

Если верно, что имя Алеши можно толковать в связи с темой сакрального, святого, что хорошо согласуется с его отчеством, а Илья всюду именуется "крестьянским сыном" (иногда "старым казаком" — ср. подчеркнутую молодость Алеши, не только в эпитетах, но и в сюжетах), то Д. несомненный князь, в этом смысле именно он уместнее всего в дружине Владимира. Структура триады в этом случае повторяет распределение "трех функций": сакральной, воинской, производительной. Различия богатырей четко отражены их отчествами или прозвищами: только Д. носит отчество от христианского имени, у Алеши оно заменено сословием или профессией отца, а у Ильи — географ. принадлежностью, различаются и словообразоват. структуры: нариц. форма на -ец у Ильи и отчества у двух младших богатырей, при этом у Д. формант -ич- присоединен прямо к основе (без суффикса -ов- как у Алеши), что было характерно для княж. именований (тогда как — -ова- без -ич было отчеством для низших слоев). Т. о. в ходе эволюции, "природная" триада (змей огненный, змей вод, змей глубин) сменяется триадой "социальной" (трехфункциональной). В ходе той же эволюции Д. обретает отчество от христ. имени (кстати, образованного от того же греч. имени со значением "победитель", что и имя Аники-воина), при этом как раз Д. не знает отца, а в нек-рых былинах явно рождается от змея (сын змея — как змееборец), имя отца видимо со временем контаминируется с именем Никиты Романовича — персонажа песен о гневе Ивана Грозного на сына (ставшего потом героем романа А. К. Толстого "Князь Серебряный").

В это время происходит по нашему предположению и переосмысление архаичного "глубинного" значения имени, причем переосмысляется оно в контексте новой формулы Добрынюка Никитич Млад, хотя Млад применяется и к Алеше, но не с такой обязательностью, а в случае с Д. крайние слова в трехчленной формуле практически совпадают с названием Добрый молодец, точное соответствие в ю.-сл. языках добар јунак и т. п. При этом назв. героя связано с основами, обозначающими молодость, юность, а эпитет в свою очередь производен от обозначения времени (ср. др. рус. доба — "время, пора").

Лит.: Левинтон Г. А. Слав. эпич. формулы и былинные имена: Добрыня // Структура текста-81: Тезисы симпозиума. М., 1971; Топоров В. Н. О диахронич. связи богатырских триад рус. эпоса // Этнолингвистика текста. Семиотика малых форм фольклора. Тезисы и предварит. мат-лы. М., 1988. Ч. 2. С. 3—7.